Проблема наследования активов и связанных с ней манипуляций и нарушения законов стара как мир. В законодательстве Российской империи содержалось положение, согласно которому не имеет юридической силы завещание, оставленное самоубийцей.
В новом романе Бориса Акунина "Он уходя просил" детально описывается исторический случай из времен начала прошлого века, когда супруга ушедшего из жизни миллионщика Хвощова, зная, что муж был с большой долей вероятности отравлен его партнером, обратилась с неформальной просьбой к руководителю следствия дать заключение о самоубийстве, чтобы капиталы по найденному завещанию не перешли в руки предполагаемого, но не разоблаченного убийцы.
История с уходом из жизни предпринимателя Дмитрия Босова и попытками его вдовы Катерины Ястребовой-Босов стать наследницей его активов выглядит зеркально иначе, но столь же актуально, о чем говорят и неоднократные обращения к теме наследства со стороны профильной коллегии и пленума Верховного суда РФ. Вопрос толкования законности и добросовестности наследства особенно злободневен в современных реалиях, которые нередко бывают отмечены пороками стяжательства и проявлениями различного рода мошеннических комбинаций.
Практика по такого рода делам о наследовании, а точнее – о признании наследника недостойным в понимании норм гражданского законодательства – весьма обширна и отражена в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29. 05. 2012 № 9 "О судебной практике по делам о наследовании".
Так, в абзаце первого пункта 1 статьи 1117 ГК РФ противоправные действия, направленные против наследодателя, кого-либо из его наследников или против осуществления последней воли наследодателя, выраженной в завещании, являются основанием к утрате права наследования при умышленном характере таких действий и независимо от мотивов и целей совершения (в том числе при их совершении на почве мести, ревности, из хулиганских побуждений и т. п. ), а равно вне зависимости от наступления соответствующих последствий.
Наследник является недостойным согласно абзацу первому пункта 1 статьи 1117 ГК РФ при условии, что перечисленные в нем обстоятельства, являющиеся основанием для отстранения от наследования, подтверждены в судебном порядке – приговором суда по уголовному делу или решением суда по гражданскому делу, что имеет место в деле Катерины Ястребовой-Босов.
В соответствии с нормами гражданского права и процесса иск об отстранении от наследования по данному основанию недостойного наследника может быть подан любым лицом, заинтересованным в призвании к наследованию или в увеличении причитающейся ему доли наследства, отказополучателем либо лицом, на права и законные интересы которого (например, на право пользования наследуемым жилым помещением) может повлиять переход наследственного имущества.
Лицо, не имеющее права наследовать или отстраненное от наследования на основании рассматриваемой статьи (недостойный наследник), обязано возвратить в соответствии с правилами главы 60 ГК РФ все имущество, неосновательно полученное им из состава наследства, что и предстоит сделать госпоже Босов в самое ближайшее время.
Вердикт об отказе Катерине Босов от наследства с арестом ее активов в России помимо вопроса восстановления справедливости ценен еще и прецедентом, потому что аналогичные дела, как правило, тянутся годами, и далеко не всегда приводят к такому результату, который бы соответствовал и норме, и букве закона. В некотором смысле расследование, которое проведено Одинцовским судом, можно считать юридической классикой, поскольку суду удалось в столь сложном деле ответить на все вопросы и вынести убедительное правосудное решение. Вполне возможно, этот вердикт станет хрестоматийным примером судебного разбирательства в делах подобного рода о наследовании, а, значит, поставит заслон попыткам последовательниц Катерины Ястребовой-Босов испытать судьбу схожим сценарием.
Оганес Акопян,
кандидат юридических наук, старший научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ.
. dni.ru2022-7-4 12:29
