Если бы не мужество и быстрая реакция учителей, жертв трагедии в казанской гимназии 175 могло быть намного больше. В этом убедился специальный корреспондент газеты ВЗГЛЯД, побывавший на месте преступления и пообщавшийся с учениками гимназии, с преподавателями и с полицией.
Что говорят они о произошедшем и о человеке, который пытался их убить?
«Ты удивишься, как легко вставать с постели, когда ты счастлив». Шесть дней назад, последняя запись в Instagram 26-летней Эльвиры Игнатьевой, учительницы английского языка в гимназии 175, Казань.
«Сегодня убью огромное количество биомусора и сам застрелюсь». Исключая табуированную лексику, такова последняя запись в удаленном аккаунте 19-летнего Ильназа Галявиева. Закон определяет его нынешний статус как «подозреваемый в убийстве двух и более лиц общеопасным способом».
Эльвира Игнатьева одна из тех, кто был убит в 175-й гимназии: семеро детей, два учителя. Уже сейчас ясно, что Игнатьева пыталась защитить детей от убийцы. Который как выяснилось из того же аккаунта перед удалением возомнил себя богом, не больше и не меньше.
Если трагедия в Казани нуждается в каком-либо отдельном описании, то его сразу можно найти в самом различии между «легко, когда ты счастлив» и «убью огромное количество». Еще можно добавить несколько уточняющих подробностей. Обещания покончить с собой подозреваемый Галявиев не сдержал: «Вышел на школьное крыльцо, поднял руки в гору» описывает Александр, полицейский офицер, стоявший в тот момент в оцеплении. Посмотреть эту публикацию в Instagram
Остальные характеристики личности подозреваемого лучше всего описываются надписью на картонке которую кто-то прикрепил к ограде напротив гимназии, на казанской улице Джаудата Файзи. Там, где люди собрали первый стихийный монумент в память о жертвах цветы, игрушки. Море цветов, много игрушек.
«Ты не бог. Ты гнида», несколько часов сообщала картонка. Потом то ли сняли ее, то ли сама она скрылась под охапками цветов и горой мишек и чебурашек.
* * *
Класс, где преподавала Эльвира, пострадал больше всех, говорит Анна Кузнецова, уполномоченный при президенте РФ по правам детей. Анна только что вышла из здания. По школе битое стекло, следы крови. Оголенные провода висят, сильное обрушение произошло. Это просто чудо, что в раздевалке в момент взрыва не было детей
В том, что взрывное устройство было, и в том, что устройство это взорвалось сомнений нет ни у кого. Расхождения в деталях. Следственные органы настаивают, что взрывное устройство не было заложено, его нападавший взорвал при входе в школу.
Следов взрыва у крыльца насколько можно было увидеть от забора гимназии (проход дальше только по спискам, согласованным с силовиками) не просматривалось. И из четырех стеклянных дверей стекла выбиты только во второй справа. . .
Впрочем, окончательная оценка разрушений внутри гимназии, как и восстановление полной картины преступления безусловная прерогатива следствия.
Можете сказать, какая в городе была атмосфера? спрашивает женщину коллега с одного из центральных каналов.
В городе весь день была ужасная атмосфера, отвечает женщина в микрофон.
Либо разговор формулами, либо нечленораздельность; третье за чертой оцепления любой крупной трагедии редкость. Если, конечно, не считать переговоров по рациям всех служб: от скорой до МЧС, от полиции до Следственного комитета.
Блоки, блоки питания сюда, звучит из аппарата, который держит мужчина с шевроном Следкома. Сдохнем скоро.
Какие блоки, кто сдохнет? Что еще произошло в школе, где несколько часов работают следователи, спецслужбы и прочие?
В автобусе рюкзак с зарядками, поясняет голос из рации. Снимаем с обеда, уже все.
Теперь понятнее. Следственные действия, внутри школы фиксируют на видео место событий. Несколько этажей, батареи садятся, нужны новые. Уже легче по крайней мере, сторонним слушателям вокруг оцепления.
И незачем так пугать, голосом Кролика из «Винни-Пуха» реагирует женщина по соседству, сжимающая руку дочери лет восьми-девяти; а та как раз мишку с опилками. Нервная реакция, да еще очередь не скоро.
Доехать на такси до улицы Джаудата Файзи из любой точки Казани вчера можно было за рубль. Цветы лучше взять с собой: в киосках близ гимназии очереди по пятьдесят человек. «Две гвоздики бесплатно», говорит продавщица. Ей благодарно кивают, но по большей части стараются все же покупать.
Полицейские тоже пропускают примерно по пятьдесят человек ко второму стихийному мемориалу, справа от школьных ворот. Режим КТО в районе гимназии никто не отменял, а стало быть, не снимается и оцепление. Но люди идут и чем ближе к вечеру, тем их больше. Надо пропускать.
Десять подвозите, говорит в рацию девушка из мэрии Казани. Десять столов, срочно.
Через десять минут подвозят столы и размещают их слева от школьных ворот. Стало быть, уже третий мемориал. Он заполнится цветами и игрушками через полтора-два часа.
* * *
«У нас учатся 1049 учащихся», сообщает сайт гимназии 175.
Мы сидим на втором уроке, это химия. Делаем задание, предельно ровным голосом говорит одна из них Карина, 9 «В» класс. Услышали выстрелы. Мои одноклассники подошли к окну, но ничего не увидели. Сели обратно. В 9. 26 был взрыв.
Так и помните, с точностью до минуты?
Я как раз эсэмэску маме отправила в это время, объясняет Карина. Два слова: «Мам, страшно». Школа затряслась вся от взрыва. Мы сами сориентировались, закрыли окна и двери. Уже потом директор по громкоговорителю велел все это закрыть. А мы до того успели. Все закрыли, сидели.
Я просто приказал им, вспоминает Роман Гузенфельд, преподаватель русского языка и литературы. Приказал сесть либо лечь на пол, не двигаться, не подходить к окнам. Они послушались. Они молодцы.
Потом к нам в дверь этот начал долбиться, требовал открыть, говорит Карина. Мы все в лабораторную побежали, она с классом смежная, там за партами прятались. К нам потом стучались через полчаса, представлялись полицией, омоновцами. Но мы не открывали. Спрашивали, кто тут есть, сколько людей и так далее. Мы не отвечали.
И кем оказались потом?
Полицией, говорит Карина. Правду говорили. Но нам тогда уже все равно было.
Карина и ее одноклассники поверили не полиции, а пожарным когда те протянули лестницу к окну кабинета химии и биологии на третьем этаже гимназии.
Это восьмой «А» с нашего этажа из своих окон прыгал, не дождались пожарных. У нас не прыгали, говорит ученица 9 «В». Вы видели, наверное. Мне потом показали, как мальчишки летели. Я не смогла смотреть.
С помощью пожарных в девятом «В» успели эвакуироваться лишь девочки-девятиклассницы. К тому времени полицейские все же открыли дверь в кабинет химии. Так что мальчики-девятиклассники покинули класс обычным путем.
Человек двадцать на урок точно пришли, оценивает Карина. Мальчики не боялись. Всех успокаивали, говорили «тише, тише». Девочки плакали, конечно. Не все, некоторые виду не подавали, что им страшно. Я лично лежала под партой, дрожала, плакала.
Карина в результате потеряла телефон. Точнее, оставила где-то в классе. Впрочем, своей маме о том, что все в порядке, сообщила сразу же, пусть и «через левых людей»:
Потом мама пришла, и мы подальше от школы пошли. Говорили, что там есть кто-то второй, вспоминает она.
* * *
Да, много о каком-то втором убийце говорили, подтверждает Роман Плотников, подполковник в отставке.
На рукаве полевой формы Романа шеврон военной разведки. Боевой путь «обе чеченские и задания за пределами России». Сейчас Роман Плотников преподает ОБЖ в одной из казанских школ. Вокруг него и его овчарки Джини «боевая собака, минное дело в совершенстве» собрались еще несколько спецов в отставке.
Но, слушайте какой там второй, говорит подполковник Плотников. Если бы там, не дай бог, оказался второй утырок, то было бы вот что. . .
Выкладки ветерана-спецназовца и его коллег-отставников, понятное дело, обнародовать в широком доступе не стоит. А выводы пожалуй, что и необходимо. Если бы подозреваемых в 175-й гимназии было бы двое, то жертв было бы больше не в два раза, а. . . есть такое с виду бессмысленное, но веское слово: «кратно».
Поэтому, говорит Плотников, мы сегодня сами взяли под контроль безопасность в школах Казани. Во всех, на которые хватает личного состава. И начали за час-полтора до того, как к школам стали подъезжать полицейские. Вокруг периметров, да.
У нас свой интерес, объясняет один из коллег подполковника Плотникова. У кого-то учатся дети, у других уже внуки. А у других просто школа рядом. И не одна.
И долго собираетесь патрулировать?
До особого распоряжения. Пока вот этого дедушку-вахтера, который ребятишек собой тут закрыл, везде не сменят профессионалы. Гвардейцы либо хотя бы чоповцы. На постоянной основе
В числе первых раненых действительно оказался 62-летний Мулланур Мустафин. Правда, не вахтер, а рабочий по обслуживанию здания гимназии 175. Все остальное правда: заметил, пытался остановить, сейчас в реанимации.
Что-то надо делать с охраной школ, уверен Плотников. Уже после Керчи надо было делать. И говорили же об этом много тогда, три года назад.
А учителя герои, оценивают действия педагогов коллеги подполковника Плотникова. И девочка эта, «англичанка», которая спасать ребят пыталась. И те, кто закрылся наглухо. Каждый по-своему.
* * *
Много позже на самом деле, всего через несколько часов, просто день был очень и очень длинным; таковым на долгие годы и останется для всех, так вот, много позже министр просвещения РФ Сергей Кравцов, срочно прибывший в Казань, скажет, что жертв могло быть больше. Если бы учителя 175-й не «повели себя самоотверженно. Вовремя нажали [тревожную] кнопку действовали по ситуации, обратились к детям, чтобы они зашли в кабинеты».
Карина, а кто закрыл ваш кабинет?
Учительница химии, говорит ученица 9 «В». У нее же и ключи были.
И зовут учительницу
А это обязательно? спрашивает Карина. Зульфира Зуферовна.
Да, обязательно. Обязательно надо представить Зульфиру Нуриеву, учительницу химии из казанской гимназии 175, к награде. И Романа Гузенфельда, русский и литература. И всех остальных педагогов, кто поступил так же, как они.
* * *
Я не помню его, хотя должна была помнить, говорит Камилла, подруга Карины. Камилла окончила 175-ю школу девять классов в 2018 году. Подозреваемый Галявиев старше ее на год и на класс.
Скромный, тихий, повторяет Камилла уже известную характеристику подозреваемого в массовом убийстве. Я знала очень многих ребят в классах постарше, дружила с его одноклассниками из 9 «А», активно очень общались. А про него вообще не знала, кто такой. Показали бы фото вспомнила бы: ну да, был, видела. А как зовут не вспомнила бы.
Версия, которую дальше излагает Камилла «над ним издевались, не дали остаться в школе после девятого класса» и т. д. популярна и среди учеников 175-й гимназии. С обязательным добавлением конструкции «никак не защищаю его».
Наверное, попытка объяснить причины убийства двух и более лиц, особенно если лицо самого подозреваемого хоть и смутно, но знакомо тоже защитная реакция. Одна из многих возможных, непроизвольных, на самом первичном уровне.
При том, что есть и совершенно другие. Более взрослые без оценки, как факт.
* * *
Не курите, пожалуйста, обращается к одному из то ли чиновников, то ли просто людей в штатском, лейтенант-полицейский. Здесь гимназия, это детское учреждение.
Так сейчас-то что? пытается спорить курящий.
Действительно, ни одного ребенка в школе нет уже несколько часов. И точно не будет на следующий день. И еще какое-то время. Довольно долгое.
Но дело даже не в этом. И тем более не в оголенной проводке, степени повреждений внутри, битом стекле и всем прочем, что в 175-й требует ремонта.
Одно из последних сообщений на сайте гимназии: «Уважаемые родители будущих первоклассников! В связи с выходными праздничными днями прием заявлений в 1-й класс с 04. 05. 21 переносится на 12. 05. 21. Время приема остается прежним».
Так вот: дело в том, что время для 175-й прежним не останется. На долгие месяцы. А скорее всего на годы. Вне зависимости от того, есть ли за школьным забором дети или нет.
Детское учреждение, повторяет полицейский, тихо и настойчиво. Не курите возле забора, пожалуйста.
Собеседник лейтенанта кивает и уходит на противоположную сторону. Оставляя гадать, чего в его согласии с требованием, совершенно бессмысленным здесь и сейчас больше. Может, формального подчинения. А может, желания сохранить целостность мировосприятия. Пусть зыбкую, пусть условную, но точку опоры. В том самом месте, где утырок только что убил девять человек. И сразу после того, как он это сделал.
* * *
Я тебе скину телефон, говорит полицейский полковник в мобильный. Поздний вечер, людей вокруг 175-й школы все больше и больше. Это руководитель всех кладбищ. Пусть завтра к девяти утра выдвигаются, по десять человек на каждое. Тридцать человек ППС, подытоживает полковник.
Семь утра следующего за трагедией дня. В Казани день траура. Около Республиканского центра крови припаркован мобильный центр для доноров, который обычно ездит по районам. Около него очередь, три десятка человек.
И тут еще сто двадцать, констатирует Айрат Талипов, заместитель главврача, показывая на три разветвляющиеся очереди у стойки регистрации.
И в коридорах осмотр, анализ на пригодность крови, перед двумя операционными в здании центра еще сотня.
И в самих операционных двух стационарных, одна в трейлере уже три десятка доноров.
Обычно сто человек в день для нас норма, говорит доктор Талипов. Вчера было пятьсот заявлений. Работали до шести вечера, хотя прием крови и плазмы обычно закрываем к обеду. Сегодня только открылись и видите, сколько.
И как быть?
Призвать всех сотрудников, говорит доктор Талипов. На регистрации бухгалтеры, экономисты наши. Из отпусков всех коллег вызвал, все вернулись Нет, никто не призывал поехать в больницу и сдать кровь. Просто времени бы не было, согласитесь, за день пятьсот человек организовать, если сами не приедут.
Хочу сделать что-то больше, чем грустный коммент у Эльвиры Игнатьевой, говорит Мария, продавщица в торговом центре неподалеку. Действительно, прощальные слова под последним постом про «легко вставать, когда ты счастлив» оставляют очень многие.
Студентка третьего курса Альфия Мухматулина объясняет, что пришла в центр, исходя из того, что кровь нужна всегда и везде «в роддомах, например». И трагедия, говорит Альфия, напомнила ей об этом: «Сдавала раза четыре, давно не была».
Вчера была такая табличка хорошая возле гимназии. Вот про этого, который, объясняет Руслан Ахметов, бизнесмен из казанского пригорода. Что мы люди, а он гнойный типа этот. . .
Там чуть по-другому
Да по*** на него, чуть удивленно говорит Руслан. Главное, что тут люди собрались.
Теги:
нападения в школах
,
нападения на школы
. vz.ru
2021-5-12 17:05
