Нападение беженцев на вступившихся за женщину пенсионеров в Мюнхене вновь обострило дискуссию о кризисе миграционной политики ЕС. Особых надежд на то, что ЕС из этого кризиса выберется и что проблема мигрантов рассосется, уже нет.
Однако Европе стоило бы обратить внимание на российский опыт интеграции мигрантов. Во многом он весьма успешен. Сюжет «немцы против беженцев» продолжает набирать популярность в европейских СМИ, включая, разумеется, и Россию. Очередная видеозапись, опубликованная в британской Daily Mail, широко разошлась по интернету и вызвала очередной всплеск обсуждений на тему «что делать» и «кто виноват».
Напомним, что Германия отобрала у Франции неофициальное первое место по проблемам с мигрантами после того, как на Новый год беженцы устроили в Кельне то, что называется арабским термином taharrush gamea коллективное сексуальное домогательство. При этом выяснилось, что подобное происходит не только в Кельне и что полиция и СМИ в большинстве случаев пытаются скрыть проблему, чтобы не вызвать массового народного недовольства. Правда, пытаться что-то скрывать от общества в эпоху интернета и массового распространения мобильных телефонов с видеокамерами довольно-таки бессмысленное занятие, что и было доказано в ЕС.
Но самым громким скандалом стало обвинение беженцев в изнасиловании 13-летней девочки из семьи русскоязычных мигрантов. По итогам крайне неохотного расследования, инициированного после общественного недовольства и заявления российского МИДа, немецкие правоохранительные органы выяснили, что насилия вроде бы не было, однако чем занималась делала девочка-подросток 30 часов, будучи в гостях у совершеннолетних мужчин, по-прежнему не очень понятно.
В случае же с опубликованным Daily Mail видео столкновения мигрантов с немецкими пенсионерами особо подчеркивается, что полиция отказалась задерживать агрессивных молодых людей, потому что «на это нет достаточных оснований». Кроме того, автор видеозаписи Том Рот отметил, что «необходимо что-то предпринимать против насилия и неуважительного отношения к окружающим». «Многие из просителей убежища без всякого уважения относятся к женщинам, грубо к мужчинам, даже к пожилым, не говоря уже о наших законах и полиции», добавил он.
Вопрос о том, почему приезжие из стран и регионов, где уважение к старшему поколению считается одной из важных составляющих «культурного кода», не проявляют этого уважения в новых местах проживания, поднимается различными комментаторами уже давно. Мол, «мы готовы понять, почему мигранты нападают на свободно одетых женщин, но почему они так относятся к старикам не понимаем!»
Задающие этот вопрос на самом деле не понимают другого. Ни о каком «культурном коде» в данном случае и речи идти не может. Дело в том, что носитель архаичного сознания ведет себя «правильно» исключительно в своем микросоциуме, то есть в деревне, где он жил. После приезда в город ограничительные факторы исчезают, и ни о каком «уважении к старшим» речи уже не идет. Проблема не в том, что беженцы мусульмане по вере или арабы по этнической принадлежности. Столкновения «городского» уклада жизни с потерявшими «деревенскую» идентичность селянами происходили во всех странах мира.
Мало кто помнит, что в конце 80-х годов многие города СССР были неофициально разделены на «кварталы», и молодому человеку из одного района появляться в другом было физически опасно. В 90-е годы озабоченным выживанием людям стало как-то не до того, плюс повысилась мобильность общества и «кварталы» ушли в прошлое. Современные подростки, наверное, даже не поймут как это кого-то могли побить за то, что он идет не по «своему» району.
Поэтому столкновения мигрантов и «коренных» жителей это не столкновения культур, а столкновение культуры с бескультурьем. Разнообразные образовательные программы, которые в спешном порядке запускают европейские страны, это, безусловно, полезно. Но, чтобы облегчить проблему интеграции мигрантов в общество, одного только образования недостаточно.
Напомним, что еще дватри года назад проблема мигрантов считалась одной из самых серьезных и в России. Регулярно происходили резонансные убийства, за которыми следовали не менее резонансные выступления граждан. Летом 2013-го, по данным опроса ВЦИОМ, 35% граждан страны считали главной угрозой своему благополучию мигрантов, причем не делая разницы между иностранцами и внутренними переселенцами с Северного Кавказа.
В последнем опросе ВЦИОМ, посвященном проблемному фону страны, мигрантов нет вовсе граждан беспокоят экономика, инфляция и низкие зарплаты. В аналогичном опросе ФОМ «ситуацию с приезжими, мигрантами, конфликты на межнациональной почве» главной проблемой своего региона назвали 4% опрошенных это последний из волнующих граждан вопросов. На первых местах рост цен и низкие зарплаты.
Проблема решилась естественным образом: после падения курса рубля мигрантам из иностранных государств стало бессмысленно ехать к нам на заработки, а общее ухудшение экономической обстановки в стране привело к тому, что рабочих мест для неквалифицированной молодежи из северокавказских аулов в крупных городах не осталось.
Вряд ли Евросоюз захочет воспользоваться этим рецептом борьбы с миграцией, тем более что это вовсе не рецепт, а побочный эффект экономического кризиса. Но опыт России в абсорбции мигрантов на самом деле является положительным и в чем-то более успешным, чем европейский. Напомним, что и в советские времена, и в 90-е годы, и тем более в последние десятилетия поток мигрантов из постсоветских стран в Россию не прекращался. В Москве и других крупных городах уже достаточно много мигрантов во втором поколении, но нет проблем, аналогичным французским, когда мигранты второго поколения оказываются еще менее интегрированными в общество, нежели их родители.
В первую очередь это объясняется тем, что в российских городах нет «мигрантских кварталов». Мигранты не «варятся в собственном соку», как это происходит в западноевропейских городах. Ребенок, не знающий русского языка, нонсенс. Безусловно, избавиться от уже сложившихся гетто властям европейских государств вряд ли удастся, но не допустить создания новых вполне возможно.
Также из российского опыта следует выделить взаимодействие правоохранительных органов с представителями диаспор. Если в 90-е и начале 2000-х это сотрудничество в основном сводилось к попыткам «отмазать своего», то в последние годы именно диаспоры находили и выдавали правоохранительным органам преступников. Так было, например, в случае с убийством Егора Щербакова, из-за которого произошли беспорядки в Бирюлево.
Судя по сообщениям из Германии и Франции, такого контакта у правоохранителей пока нет или он весьма слабый.
Третий способ снизить напряженность ситуации нулевая толерантность к преступлениям, совершаемым мигрантами к сожалению, не применяется ни в большинстве городов России, ни в Европе. Но если граждане не верят в способность полиции защитить их от преступлений, они выходят на улицы это происходит в любой стране с любым политическим режимом.
Судя по прожектерским заявлениям Ангелы Меркель о том, что после окончания войны мигранты вернутся домой, у европейских политиков до сих пор нет понимая глубины проблемы. Из тех, кто приехал в Россию в начале 90-х, после вооруженных конфликтов в постсоветских государствах, домой вернулись единицы. Разумеется, не будут торопиться в свои разрушенные страны и подавляющее большинство беженцев, оказавшихся в Европе. А значит, нападения мигрантов на местных жителей будут продолжаться. Полиция может сократить их количество, но не прекратить полностью.
Теги:
Евросоюз, Германия, беженцы, миграция, нелегальные мигранты
Закладки:. vz.ru
2016-2-3 16:50
